Возможно, наконец пришла пора рассказать. Возможно, наконец хватит сил это сделать. Сейчас.

Когда уехал Близнец, стало невыносимо. Нужно было что-то делать. Еще за пол года до этого нашла в сети человека, который зацепил. Может и у вас когда-нибудь такое случалось: смотришь на человека, вернее его фотографии, читаешь все, что он пишешь, смотришь музыку, которую он слушает… И самой глубокой точкой своего подсознания чувствуешь, что это твой человек. Ты знаешь и ты уверен, что это будет увлекательно и прекрасно. Так и было с ним, с Волшебником. Волшебник был тем еще сказочником, но такое ли это плохое слово, когда сказки не рассказывают, а создают вокруг тебя?..

Мы переписывались долго. Сутками на пролет. Когда два восторженных сознания встречаются на границе двух дней, разве может быть иначе? Художник, музыкант, и бог знает что еще. Вернее он сам. Так он себя называл. Вы наверное подумаете, что это глупо, но он был прав в некотором смысле.

Но самая магия была в том, что он похож на Близнеца. Не внешне конечно… Но мировоззрение, образ мысли, то, как он говорил, как подбирал слова. Плейлист Близнеца пришелся ему по душе. 
Говорят же, что каждый ищет свой типаж людей. Кажется, я знаю, какой мой. Я вовсе не замечаю остальных людей, не похожих на Волшебника или Близнеца. Нормальных.
Но вот бы выключить этот мазохистский фильтр... 

Спустя месяца полтора я заметила, что мне легче. От мыслей о Близнеце все еще пробирало нутро и я все еще сходила с ума (нас невозможно сбить с пути, не важно нам куда идти), но теперь я делала это не бесконечно. Мне было где спастись. Я заходила в сеть и там всегда был он. Стоило только начать разговор и становилось весело, снега таяли и на деревьях распускались невыразимой красоты цветы, а трава поднималась густым ковром до колен.

В этот момент я передумала ехать к Близнецу на север. Близился Новый год и меня ждали спасительные две недели отдыха. И я решила поехать к волшебнику. В далекую теплую страну. Туда, где для меня он неустанно вдыхал жизнь в целую планету. 
Это было желанное решение. И мой декабрь превратился в ожидание весны, словно оазиса среди пустыни. В моем городе деревья покрывались белой глазурью из снега и льда, голые ветки кустов засахаривались, а автобусы превращались в китов по утрам, а по вечерам — в древних божеств, которые словно бы в качестве хобби перемащли духовных калек во времени и пространстве, освещая свой путь в искрящейся темноте прозрачными глазами.
Он присылал фотографии, как он под палящим солнцем срывает апельсины с деревьев, а я дома пекла апельсиновые пироги, представляя, что возожно именно этот апельсин он держал в своих руках.

В день икс я собрала вещи и направилась в аэропорт. Волшебник ехал к аэропорту тоже, но только совсем в другом месте. Там, куда я должна была прилететь спустя несколько часов.
С ним мы договорились встретиться ближе к вечеру следующего дня. Утром же я встретилась с Папой. Да, он живет в той же стране. Мы гуляли по побережью моря, я грелась. Было сложно поверить, что меньше суток назад я мерзла в пуховике и мороз кусал мои щеки, а теперь я сижу в одной майке и джинсах и слушаю шум прибоя, а теплый ветерок треплет мои волосы. Мы провели замечательный день, а потом он повез меня к месту первой встречи с Волшебником и все повторял словно мантру «котенок, не делай этого, не делай этого». 

Мы встретились и пошли в кафе. Было неловко и интересно. Да и встреча с Папой оставила свой след. Весь вечер я чувствовала, словно совершаю ужасную ошибку. Странно ведь именно ради этой встречи я и приехала. И, сказать честно, все было и правда прекрасно. Но внутри гнездилось сожаление. Сначала мы попили кофе под разговор. Даже не помню, о чем говорили. Прошло уже полтора года с тех пор. Помню, что ему буквально через пол часа после нашей встречи написала его бывшая, с которой у них были сложные отношения. А он ответил ей «не мешай, у меня свидание». Было… даже не знаю как. Странно что ли. Я не чувствовала от этого ничего приятного. Впрочем, негатива так же не было. Но мне всегда странно называть первую встречу свиданием. Но это другой вопрос.
После этого мы прошлись и пошли в бар. Там был ром с колой и еще более интересные разговоры. Больше личного, истории из прошлого, о родне, о родине. С каждой сменой места мы словно бы переходили на новый этап, все ближе и ближе присматриваясь друг к другу. Кажется, он расслабился, перестал нервничать. То ли от алкоголя, то ли от того, что понял, что разочарования не будет. 
Потом решили пойти в бильярд. Эта бесконечная ночь. Мы шли пешком в свете фонарей города, который никогда не спит. Он трогательно взял меня за руку и забрал мою куртку, с которой я не решилась расстаться в первый день из-за резкой смены климата. 
Помню, как мы стояли на площади, пока он вспоминал, где находится нужная нам бильярдная. А я наслаждалась теплой ночью, сфотографировала какое-то здание. Теперь по снимкам разных мест так страшно легко восстанавливать хронологию событий...
Я никогда раньше не играла в бильярд, он учил меня. Но, странно, ни разу не сделал этого, как это показывают в фильмах. Касался рук, помогал, подсказывал. Но не подходил сзади и не наклонял, как в кино. 
После этого мы пошли к побережью и прошли пешком немалую часть береговой линии. Просто прогуливались по набережной. Разговаривали. Дошли до огромного волнореза, по которому была выложена дорожка и стояли фонари. Волнорез уходил вглубь моря, а потом изгибался и шел параллельно бергу. Мы доли до самого конца, где стояло небольшое, наверное сигнально, сооружение напоминающее маяк. Дорожка заканчивалась кольцом вокруг этого «маяка» и была отгорожена перилами от моря.
Мы остановились и смотрели в эту бездонную мглу. Обнимались. А потом был поцелуй. Бесконечный. Почти буквально. Не помню, сколько мы целовались. Может пол часа, может час. С новыми знакомыми не бывает таких поцелуев. Страстный, всепоглощающий, отключающий разум. Хотелось, чтобы это никогда не кончалось.

На следующий день мы встретились в кафе попить кофе. Он загадывал загадки, но тогда я вовсе не думала о том, что главная загадка, которую мне следовало поскорее разгадать, — это он сам. 

Третий день. 31 декабря. День игрек.
К вечеру мы приехали в Джерус. Он встретил нас пробирающей до костей погодой. Это чувство из тех разновидностей холода, когда он словно бы не знает, что такое одежда, а потому не замечает ее вовсе, моментально пробираясь к телу. Но нам было тепло. Он курил вишневые сигареты, а я все никак не могла надышаться этим, теперь уже навсегда приклеевшимся к нему в моей голове, ароматом. 
Дождавшись нужного автобуса, добрались в гости к его друзьям. Собралась веселая компания, но все равно я предпочитала быть все время рядом с ним. Так было и комфортнее и приятнее. Когда часть компании выходила на крышу покурить, я все время выходила с ним, мы садились в самое уютное мето, с которого тем не менее можно было всегда оставаться в гуще беседы. Небольшая ниша в стене как раз на две наших задницы, обсутроенная, как скромный диванчик. Можно даже задвинуть шторку и оказаться как бы отделенным от остального мира. Мы сидели не отлипая друг от друга. Разорвать касание казалось равноценным расщеплению атома. Мы иногда украдкой целовались, чтобы не смущать остальных. А за разговором забалтывались настолько, что приходили в себя только тогда, когда все остальные уже были внутри квартиры. В очередной такой раз к нам пришла его подруга, хозяйка квартиры и сказала, что дает нам, голубкам, побыть на едине и предложила воспользоваться ее комнатой. Ее комната, к слову была проходной между выходом на крышу и гостинной, где проходило все веселье. Так что она просто закрыла дверь из гостинной в спальню, хотя мы и отказывались. В итоге хотели просто пройти в гостинную, но кровать словно бы обладала особым магнетизмом. Мы повалились на нее и целовались, касаясь друг друга совсем откровенно. Градус в комнате просто зашкаливал. Но ничего не было. Было не время и не место. Мы как-то оба чувствовали, что еще слишком рано. Вселенная еще не готова к такому выбросу энергии в атмосферу.
Ночь продолжается.
Около трех часов ночи часть компании захотела отправиться в клуб. Это была дурная затея, учитывая, что клубы не работали, а транспорт тем более. Но все же мы оделись и пошли пешком всей толпой. Но на пол пути хозяин квартиры разругался с хозяйкой и мы втроем с девушкой пошли домой, а остальные продолжили свое приключение. в тот момент, когда все улеглись и нам наконец показалось, что мы одни, вернулся хозяин квартиры. Когда и он уснул тоже, моментально рухнули все рамки и запреты. Космос открылся нам.
Затем был пустой день. А после него мы пошли гулять. Джерус был пустым и холодным. Сквозняки гуляли меж желтых каменных домов. А редкие прохожие смотрели на нас, как на ненормальных. Но мы носились по этим улицам, словно сумасшедшие. Блуждали в лабиринте, искали эхо, ловили одинокие трамвайные пути, истоптали тысячи камней мостовых. И так же пешком возвращались домой. К вечеру стало совсем холодно и даже куртка не спасала. Я уже знала, что заболею, но мне было все равно. Было слишком интересно. Мы сидели на пустынной улице под какими-то хвойными деревьями и разговаривали. Это был день, когда я рассказала все, что меня волнует. Выложила все, вывернула всю себя наружу. И это было хорошо. А дома сладкая парочка помирилась и мы застали прямо таки киношную картину: они оба сидели, смотрели телевизор, и она вязала что-то… Кажется, мы тут были лишними, но что поделать. Это была наша последняя ночь в Джерусе. 
На следующий день мы вернулись к побережью. Он познакомил меня со своей семьей, пригласил на ужин на выходные. Он временно жил у них. Я осталась у него ночевать.
Волшебство не кончалось. Вечерами мы ходили гулять, сидели в разных кафешках, пробовали всякие вкусности, смотрели разные интресные места. А потом вместе ехали к нему домой. Все уже спали обычно, когда мы возвращались, так что казалось, словно бы мы и правда как настоящая семья. 
Начиная с середины первой недели пошли дожди. Тропические ливни. Мы как-то раз были на площади у музея. Шел дождь, мы под одним зонтом. Плитка покрыта слоем воды, по которму беспрестанно барабанят новые капли. Там был фонтан прямо вровень с землей. Он не работал в это время суток, но вода в бассейне все же была. Было так странно понимать, что в темноте ночи фонтан было не отличить от асфальта. Если бы я не знала, что он там, то наверняка бы свалилась. А потом мы целовались, стоя под зонтом. И это было словно в сказке или кино. И он сказал: «Это же Телек, солнце. Наверняка нас кто-то сфоткал и мы уже у него в инстаграме.».
А в другую ночь, когда мы уже возвращались домой, мы стояли на остановке и ждали наш автобус. А рядом, у дверей уже закрытого торгового центра стоял скрипач и играл разные известные произведения. И это было так восхитительно. Мы стояли средии ночи и слушали. Мимо проносились машины. Он курил свои вишневые сигареты. А я слушала и чувствовала, как ветер путается в моих волосах.

Волшебник. Он и правда волшебник. Я теряла счет минутам, часам и даже дням, когда он был рядом со мной. Он становился моим всем. И две недели в раю пролетели как один миг. Моя маленькая весна подходила к концу.
Перед последним днем я встретилась с Папой и это было страшно. Он очень нервничал и говорил, что не может так, что ему нужно уехать. Я ревела в его машине, а он не позволял его коснуться, говорил, что это слишком тяжело. Он привез меня к дому Волшебника в последнюю ночь. Зареванную. Высадил. Я открыла зонт и вышла. Стояла у дороги и не уходила. Все смотрела, как он не отъезжает. Но потом он выскочил из машины и по дождю побежал ко мне. Поцеловал как в последний раз. И уехал. И если вы видели такое когда-нибудь в кино, то знайте: это вовсе не романтично. Это больно. Целовать близкого человека в последний раз сквозь слезы. Знать, что он добровольно уходит ради твоего счастья, но страдает от этого не меньше.
Пришла к Волшебнику домой. Мы разговаривали. Соврала, что причина моих слез — что не хочу уезжать от него. Ну не соврала конечно, но причина была не в этом. Попросила не смотреть на меня. На мое красное лицо и опухшие глаза от истерики. На что он сказал «Глупая, ты же мне не только ради красоты нужна. Ты нужна мне вся целиком.». И обнял. Волшебник. Секса не было, хотя он сказал «лишь бы ты не пожалела об этом потом». На следующий день мы посмотрели «Криминальное чтиво», а потом я собралась и уехала. Потом собрала свои вещи, подготовилась к аэропорту. 
Сидя в зале ожидания болтала с ним по телефону. Разговаривали о всякой ерунде. И о том, как будем скучать. И о том, как было классно. А потом он сказал «Ты знаешь, твое имя так классно смотрится рядом с моей фамилией...». И мое сердце остановилось.

Объявили посадку.
Так я покинула свою сказку и своего сказочника.